Победитель главного турнира Кубка РГСУ Moscow Open 2016 в беседе с Этери Кублашвили рассказал о своем пути к успеху.

- Юра, поздравляю с победой! Что скажешь про свое выступление?

- Я очень доволен турниром, мне удалось провести его довольно чисто, без срывов. Для моей практики это в какой-то степень редкость, к сожалению. Но несмотря на это, слабые места все-таки были выявлены, в частности, получение неприятной позиции с Артемом Тимофеевым. То есть мне нужно поработать над дебютом за черных и над рядом других моментов. Все-таки я, наверное, не совсем аккуратно проводил партии в первых турах, где мне довольно быстро удавалось получать перспективные позиции, но затем я упускал из виду много возможностей. И я планирую над этим поработать. 

- После проигрыша Тимофееву продолжал верить в успех?

- После поражения я, как раз, особого разочарования не испытал, поскольку партия получилась очень напряженная, и мне кажется, что я ее играл действительно очень неплохо. Пожалуй, я не слишком ответственно (это, наверное, самое точное слово) разыграл дебют, и получилась очень неприятная позиция, спасти которую было непросто именно с практической точки зрения. Компьютер, конечно, показывает какие-то пути к продолжению неясной борьбы, но позиция оставалась очень неприятной практически до самого конца. Ближе к контролю игра очень обострилась, а я, наверное, недооценил опасности, которые ждали меня в позиции с четырьмя ферзями; мне казалось, что я организую контригру, а вся нелепая конструкция белых в районе полей h8-g8-g7 не позволит им создать конкретные угрозы. Но я ошибался: позиция черных оставалась тяжелой, поэтому мое поражение было закономерным, и не оказало на меня особого деморализующего воздействия. 

- На последний тур с каким настроением выходил?

- Перед последним туром я думал, что мне, может быть, повезло чуть более, чем могло повезти, потому что, когда я шел 6 из 6, то предполагал, что моими соперниками в последних трех турах будут фавориты – Тимофеев, Коробов, Инаркиев. Но в девятом туре мне достался, конечно, тоже очень сильный соперник - Гергей Анталь из Венгрии, но шансы при борьбе с ним, по крайней мере, выглядели обоюдными. Если бы я в последнем туре играл черными, например, с Инаркиевым, то вел бы партию более аккуратно, избрал бы более спокойный дебют. А так мне удалось поймать соперника по дебюту, несмотря на ужасное самочувствие.

У меня уже становится недоброй традицией играть последний тур Moscow Open в предкоматозном состоянии. Каждый раз находятся какие-то свои причины. В этом раз мне удалось избежать температуры, но утром самочувствие было ужасным, болел живот, и хотели чуть ли не скорую вызывать.

- Какой ужас. А жил ты дома или в гостинице?

- Дома, и часто родителям удавалось меня подвозить до игры. В последнем туре первые два часа игры мне дались очень тяжело: я приходил за доску, делал ход, а думать было тяжело и больно, поэтому я старался по возможности избегать этого процесса. Где-то в середине партии я почувствовал, что позиция налаживается, и в самочувствии тоже появились улучшения.

- В таком состоянии тебе, наверное, было не до того, чтобы смотреть парии конкурентов.

- Наоборот, просмотр партий конкурентов в какой-то мере позволял мне отвлекаться от плохого самочувствия. Я бы не сказал, что выигрыш Гордиевского у Инаркиева стал для меня очень большим сюрпризом, потому что Дима традиционно показывает высокие результаты, и я склонен высокого оценивать его игру.

Перед туром мне казалось, что, может быть, у Антона Коробова хорошие шансы на победу в турнире, но Москаленко провел действительно хорошую защиту и в итоге – хорошую партию.

- Какую свою партию считаешь наиболее интересной, удачной?

- Если говорить про «интересную» партию, то таковой, безусловно, является партия с Тимофеевым, но творческой удачей ее назвать нельзя. Наверное, удачной могу назвать последнюю партию, которую мне удалось провести довольно ровно и организовать красивую комбинацию.

Вообще должен отметить, что в начале турнира мне все-таки везло с жеребьевкой. Я получил необычный стартовый номер, при котором мне до 6 тура удавалось «получать» соперников, уступающих мне по рейтингу. Конечно, это лишь в условной мере является везением, так как все ребята здорово играют. Василий Корчмарь, например, хорошо шел всю дистанцию. Но все-таки даже друзья меня поздравляли по ходу турнира с соперниками, и, наверное, это в какой-то мере мне помогло, так как после хорошего старта у меня, конечно же, повысились итоговые шансы.

- Расскажи, пожалуйста, немного о себе. В одном из интервью ты говорил, что учишься на филолога в Московском государственном областном университете. Продолжаешь учебу?

- Нет, я решил оставить это неблагодарное занятие. У меня, честно говоря, не сложились отношения с институтом.

- С учебой или с руководством?

- Со всей совокупностью, скажем так. Во-первых, меня напрягали отдельные моменты. Я могу говорить про московские вузы, и то, что там происходит, с физподготовкой, на мой взгляд, ненормально.  Нас, например, заставляли бегать по 5 километров каждый раз, когда было это занятие. Я не отличаюсь особо хорошей физической подготовкой, поэтому меня почти уносили с этих занятий.

Во-вторых, учеба занимала очень много времени, а я вообще поступал в институт, в принципе, только потому, что мне был интересен комплекс историко-литературных дисциплин, но я не собирался связывать свою жизнь с филологической деятельностью. Писать конспекты про Геракла каждый день в какой-то момент надоедает.

- То есть теперь ты полностью посвятил свою жизнь шахматам?

- Я продолжаю профессионально заниматься шахматами, по крайней мере, верю в это. Но какие-то образовательные программы я решил продолжить в рамках собственных проектов.

- С кем работаешь над шахматами?

- На мой взгляд, московские шахматисты представляют собой очень дружный коллектив. Со многими ребятами мы периодически встречаемся и работаем над шахматами. Это и Даня Дубов, и Давид Паравян, и Илья Ильюшенок, и Шамиль Арсланов. Многие шахматисты периодически подключаются к работе. Состою также в спортивной школе «Юность Москвы».

- Сам себя можешь представить тренером?

- Уверен, что мог бы представить себя в роли тренера, но пока у меня более амбициозные планы.

- Кто из великих шахматистов является для тебя примером, кумиром, если можно так сказать?

- Надо хорошенько подумать… Кумира у меня нет. Я не привык рассматривать чисто шахматный стиль игрока, но мне импонирует игра Свидлера. Но тут надо понимать, что я имею в виду не только шахматную составляющую, но, скажем так, общий стиль. Поскольку то, что делает человек за доской, на мой взгляд, не полностью отражает его стиль. Есть такие вещи, как отношение к шахматам, подход. И эти качества мне очень нравятся у Петра Свидлера. 

- А что же насчет чемпиона мира?

- Карлсен, наверное, пока остается вне какой-либо классификации. На мой взгляд, в его общем жизненном стиле есть какие-то недостатки, которые можно использовать в борьбе с ним, но для этого нужно быть очень сильным человеком.

- И менее философский вопрос: где планируешь играть в ближайшее время?

- Из серьезных турниров мне предстоит довольно скорый старт в «Аэрофлоте». Может быть, по ходу сыграю в каких-нибудь блицтурнирах.

- Юра, спасибо за беседу. Надеюсь, на «Аэрофлоте» мы увидим плоды твоей работы над ошибками.

- Спасибо, я очень на это надеюсь.